Пробило десять. В доме тишина.Она сидит и напряженно ждет.Ей не до книг сейчас и не до сна,Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?! Пусть вечер люстру звездную включил,Не так уж поздно, день еще не прожит.Не может быть, чтоб он не позвонил!Чтобы не вспомнил - быть того не может! "Конечно же, он рвался, и не раз,Но масса дел: то это, то другое...Зато он здесь и сердцем и душою".К чему она хитрит перед собоюИ для чего так лжет себе сейчас? Ведь жизнь ее уже немало днейТечет отнюдь не речкой Серебрянкой:Ее любимый постоянно с ней -Как хан Гирей с безвольной полонянкой. Случалось, он под рюмку умилялсяЕе душой: "Так преданна всегда!"Но что в душе той - радость иль беда?Об этом он не ведал никогда,Да и узнать ни разу не пытался. Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,В ответ - ни возражения, ни вздоха.Прав только он и только он умен,Она же лишь "чудачка" и "дуреха.И ей ли уж не знать о том, что онНи в чем и никогда с ней не считался,Сто раз ее бросал и возвращался,Сто раз ей лгал и был всегда прощен. В часы невзгод твердили ей друзья:- Да с ним пора давным-давно расстаться.Будь гордою. Довольно унижаться!Сама пойми: ведь дальше так нельзя! Она кивала, плакала порой.И вдруг смотрела жалобно на всех:- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..И он уж все же не такой плохой! Тут было бесполезно препираться,И шла она в свой добровольный плен,Чтоб вновь служить, чтоб снова унижатьсяИ ничего не требовать взамен. Пробило полночь. В доме тишина...Она сидит и неотступно ждет.Ей не до книг сейчас и не до сна:Вдруг позвонит? А вдруг еще придет? Любовь приносит радость на порог.С ней легче верить, и мечтать, и жить.Но уж не дай, как говорится, богВот так любить!
